Хромой странник - Страница 64

– Ночь уж близко, мастер! Куда же в ночь верхом-то?!

– Про Ареда люди говорят, что коварен он да хитер, ведь так? Вот пусть узнают, насколько верно говорят. Если кто из охраны соберется вдогонку, вот тут-то мы их и удивим. Только лошадей крепких возьми, не скупись. Держи кошель!

Наум насупился, но спорить не стал. Молча собрал все наши пожитки и, взвалив себе на плечи, потащил обратно к покосившимся городским воротам.

У меня еще не было четкого плана действий, не было продуманной тактики, но времени на раздумья не оставалось. Чем дольше я буду раздумывать над планом, тем меньше шансов остается на благополучный исход. Главное в этом вопросе – заручиться согласием самой Ярославны. Она мужским вниманием не сильно-то избалованная, так что должна будет оценить мои рьяные попытки заполучить ее, не считаясь с трудностями и папиными препонами. Ох, как бы не пожалеть потом о такой поспешности! Но почему-то эта часть вопроса кажется мне очень принципиальной, словно пунктик в мозгу какой-то образовался. Это как в любых деловых отношениях – стоит лишь раз дать слабину, тут же сядут на шею, да еще и ножки свесят. Я сделал милость, помог избавить престарелого князя от последствий отравления и теперь намерен получить за это соответствующую обещанную плату. Пошловато звучит по отношению к девушке, которая тебе нравится. Совсем дичаю в этом гребаном средневековье, но с волками жить – по-волчьи выть. Боярина за язык никто не тянул.

Помню, в той жизни, года четыре назад помог одному малознакомому бизнесмену оформить фасад офиса в кредит. Так потом сто раз пожалел. Два года не мог вырвать деньги у этого барыги. Он уж и телефоны менял, и скрывался от меня всеми возможными способами, но я получил-таки свое и впредь решил, что никогда не стану работать без аванса. Здесь и сейчас я дал слабину и не намерен ждать обещанного, надеясь только на порядочность княжеского прислужника. Девушку в данной ситуации о согласии можно и не спрашивать – заартачится, так и настаивать не стану, насильно мил не будешь, но вот в заложницах она у меня побудет какое-то время, пока взамен ее не предложат достойной платы. Я Аред! Воплощенное зло и коварство! Вот и буду соответствовать!

Опыт диверсионно-подрывной деятельности в вопросах кражи молодых красоток не особо нужен. Охрана в доме боярских родственников на поверку не просто дырявая, а картонная какая-то. Охранники хоть и не знакомы с крепким алкоголем, но, по всему видно, мастера ухо давить, совсем обленились. Видимо, их большая численность притупила бдительность. Собаки уже на хрип изошли, брехать на чужака за забором устали, а они даже не полюбопытствуют. А если враг?! А если разведчик, террорист-подрывник! Хотя такие проблемы в этом веке еще не ведомы. Ну и ладно, сторожа хреновы, а я тихонько, вспоминая курсы молодого бойца на изуверских полосах препятствий, просочусь во внутреннюю клеть. Окон в доме боярской родни, как и у сельчан, нет, но зато имеются широкие отдушины, в которые даже я изловчусь пролезть.

Мы с Мартыном стояли у высокого частокола с тыльной стороны двора, там, где была стена скотника и отхожий двор. Я снял с себя все, что могло зазвенеть или скрипнуть, отдал Мартыну накидку с капюшоном, заправил и подтянул все складки одежды. Сейчас любая оплошность может обернуться неудачей.

Мартын явно не понимал, что происходит и каков план действий, потому и не спрашивал подробностей, а просто тупо прирос к стене, давая мне возможность по нему вскарабкаться и дотянуться до края крыши. Хотя, правду сказать, я и сам толком пока не знал, как стану действовать. Решил, что уже после того, как окажусь во дворе, прикину возможности, лишь бы от собак не схлопотать. Махнув рукой в сторону реки, я отослал Мартына.

Собаки, как назло, были рядом, да не одна, а целых четыре. Стоило мне только взобраться на скользкую, выложенную драной щепой крышу скотника, как все четыре псины тут же зарычали и протяжно завыли, привлекая внимание охраны. У ворот, справа от резного крыльца дома послышался скрип двери, и на двор вышел широкоплечий мужик в полотняной рубахе, в грубых крапивных штанах, с факелом в руке. Я распластался на дранке и потянулся к карману, где держал специально купленный у восточного купца на такой случай мешочек с черным перцем. Жалко будет сокровище тратить на дворовых псов, но не сделай я этого, загрызут ведь, тем более подобный тактический ход я предвидел.

– Никак опять куницы в курятник наведались! – гаркнул щуплый мужичонка, неожиданно появившийся возле охранника с факелом.

Этого сморчка я прежде не заметил, и чуть было не спрыгнул в темный проход как раз ему на голову.

– Или куницы, или лис колобродит, – согласился верзила, махнув по сторонам факелом.

Согласившись друг с другом, оба дворовых человека отправились на угол скотника к курятнику проверять двери да клетки, не обращая при этом внимания на то, что разгоряченные псы лают совсем с другой стороны. Я сумел воспользоваться ситуацией и, пережав мешочек со специями посередине, чтобы не тратить попусту, высыпал часть мелко смолотого перца прямо на собак.

Несколько мгновений псы продолжали все так же надрывно лаять, подпрыгивали, царапали покатые бока бревен когтистыми лапами, но буквально через несколько секунд их лай сменился на скулеж, гортанное рычание и фырканье.

Вот ведь неожиданная пакость для четвероногих сторожей – такой драгоценностью, да в морду! Не теряя времени, я, словно человек-паук распластавшись по крыше всеми четырьмя конечностями, переполз к двери сарая как раз в тот момент, когда факел коротышки-старичка скрылся внутри. Свесившись головой вниз, я мгновенно оценил ситуацию и перебросил тело, цепляясь руками за край крыши, ногами захлопнул дверь и толкнул засов в скобы, наглухо запирая сарай. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы бесшумно соскользнуть вниз по бревну, удерживающему навес дровника, и короткой перебежкой метнуться к широкому крыльцу дома. Шокированные неожиданной перечной атакой псы метались в дальнем углу двора, где почуяли меня в первый раз. Недолгое замешательство, но если они меня увидят или услышат, потерянный нюх не станет помехой – загрызут. Не знаю, как надолго я отбил им нюх, но вот увидеть меня в такой кромешной тьме они не смогут еще минутку или две, а то и больше. Я уже был на последней ступеньке лестницы, когда услышал за дверью скрип половиц и стук деревянного запора. Кованые петли натужно скрипнули, и на крыльцо вышла пышная женщина средних лет – надо полагать, нянька или тетка Ярославны. Волосы ее были распущены, поверх плотной исподней рубахи был накинут шерстяной тканый платок, ноги – босые. Женщина держала в руках пучок лучин, видимо, наспех зажженных.